Сто лет без Толстого. Послесловие.

Канул в Лету ноябрь 2010 года, который отметил столетний рубеж нашей жизни без Толстого. Что переменилось в духовном сознании человека за прошедшие сто лет? Думается, что мы также «ленивы и нелюбопытны» и также не можем сказать о себе: «духовной жаждою томим». Нас больше привлекает возможность покопаться в подробностях чужих семейных отношений, чем возможность приобщиться к духовному багажу, оставленному нам в наследство великим учителем. Мне показалось, что отмечается очередной юбилей Софьи Андреевны, женщины, которая несомненно, сыграла в жизни Толстого очень значительную роль, но которая ни в коем случае не должна для нас затмевать собою личность самого Толстого.

В двадцатых годах В.А. Жданов написал книгу «Любовь в жизни Льва Толстого». Он был знатоком рукописей Льва Николаевича, имел неограниченный доступ ко всему его наследию, был другом В.Г. Черткова и Валентина Булгакова и этот человек не сумел «дописать» своей книги, остановив исследование на пороге 1910 года. Он был слишком деликатен, чтобы выносить свой личный приговор тем или иным словам и поступкам участников тех событий. Для любопытных вполне достаточно свидетельств самых близких Толстому людей: Сергея Львовича, Д.П. Маковицкого, В.Ф. Булгакова и очень немногих других. Каждому из нас, далеких от тех людей и обстоятельств, стоило бы удержаться от категоричных оценок причин смерти Л.Н. Толстого. В народе сказали бы: «умер от старости». Сам Лев Николаевич, думается, не захотел бы допускать посторонних в свою глубоко личную жизнь.

С другой стороны, Лев Николаевич был человеком очень публичным. Я во многом не согласна с Владимиром Ильичем Толстым, его праправнуком, директором музея-усадьбы «Ясная Поляна», который в своем интервью «Российской газете» говорит, что жизнь Толстого в Ясной  «это настоящий ад». Лев Толстой был истинным пророком, и его миссия на земле состояла в первую очередь в этом. Вот если бы его лишили возможности писать, говорить, думать, то это действительно был бы для него ад. В своих поступках он был свободен в полной мере, он вправе был не выходить из дома для общения с «темными», он мог не соглашаться на приезд очень многих людей, которые жаждали общения с ним. Один пример. В августе 1910 года он в последний раз был в гостях у Татьяны Львовны в Кочетах. Был нездоров, но сам искал общения с местными крестьянами. Смотрите свидетельство Душана Петровича Маковицкого.

Несколько слов о Душане. Ну неужели он стал бы писать за Толстым и о Толстом, если бы Лев Николаевич был против? Человек очень тонкий и деликатный, он слишком почитал Толстого, чтобы, как утверждает Владимир Ильич, вызывать его раздражение. Он находился возле Толстого до его последнего вздоха, и его свидетельства для нас бесценны.

Не меньше внимания сегодня уделяется отношению Толстого к Церкви. Какие «заблуждения» имеет в виду Владимир Ильич? У Л.Н. Толстого очень подробно и глубоко в разных произведениях и в разные годы отражены его взгляды на Церковь. За 30 с лишним лет с момента его духовного переворота они фактически не менялись. (Смотрите  его ранние произведения 1879-1983 гг. – («Исследование догматического богословия», «Соединение и перевод четырех Евангелий», «Исповедь», «Церковь и государство», «Христианский катехизис» и прочие) и прочитайте одну из последних статей Л. Н. Толстого на эту тему – «Обращение к духовенству», написанную уже после того, как вышло «Определение Святейшего Синода от 20-22 февраля 1901 года №557… о графе Льве Толстом». Практически ничего не изменилось во взглядах Льва Николаевича. Это обращение вызвало оживленную полемику, и люди церковные не стеснялись в выражениях в адрес автора (смотрите ответ и дневниковые записи о. Иоанна Кронштадского и многих других). Но так ли уж категорически исключается вероятность для людей, которые не принимают во всей полноте Символа веры, его 12 положений, того, что Бог слышит их, что жизнь может быть  наполнена верой в Него. У каждого свой путь, и монополии на личное стояние перед Абсолютом нет и быть не может. Митрополит Антоний Сурожский говорил, что «сейчас Западный мир разделился, распылился больше чем на две тысячи христианских вероисповеданий», каждое из которых настаивает только на своём знании истины, а все остальные считает «заблуждающимися».

Владимир Ильич Толстой упрекает Александру Львовну в том, что она не пустила священника к умирающему отцу. Но она ведь только исполнила его волю. И то, что она много позже, по мнению В.И. Толстого, покаялась, что она пришла к Церкви – так это ее выбор, ее путь, который к пути Льва Николаевича никакого отношения не имеет. Может быть она  и взгляды его разделяла только по молодости и следовать в жизни путём отца,  возможно, не было для нее предназначением.

В народе есть такая поговорка: «К Богу путей много». И в этом наше спасение. В нынешних условиях отделенности Церкви от государства каждый может смело сказать, что он принимает из того, что было включено в Символ Веры более 1600 лет назад на Никейском соборе, а во что ему невозможно поверить. Другое положение было при жизни Л.Н. Толстого. Цензура церковная была жесткой. Приведу одно высказывание В. Соловьева, что «весь церковный обиход не для него писан, и что молиться, как подобает нынешнему христианину, на языках славянском, греческом и еврейском, он может только в полном одиночестве». Мнение Церкви по этому поводу мы знаем.

Л.Н. Толстой говорил, что людей разделяющих его взгляды, «едва ли есть сотня». Уверена, что сегодня таких людей не наберется и десяток. После стольких лет жизни в условиях официального атеизма мы утратили способность различать понятия веры в Бога, религиозности, которые означают стояние перед лицом Вечности, перед Абсолютом, и понятия церковности, то есть принадлежности к тому или иному вероисповеданию. Признавая, что Л.Н. Толстой отрекся от православия, мы считаем, что он отрекся и от веры в Бога, от Христа, в то время как он говорил: «Бога духа, Бога – любовь, единого Бога – начало всего, не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме Бога, и весь смысл жизни вижу в исполнении воли Бога, выраженной в христианском учении».

Странным кажется обращение Сергея Степашина в качестве президента Российского книжного союза к Патриарху Кириллу с письмом, в котором он говорит о Толстом как о человеке «сомневавшемся». В чем же Лев Толстой сомневался? В учении Христа, которое он успел осмыслить до мельчайших подробностей? В том, что в познании истины он «не был один, но был со всеми лучшими людьми прежнего и нашего времени»? В том, что познав смысл своей жизни, обретя «полное успокоение и радость жизни», он должен передать его людям? Масштаб личности Л.Н. Толстого был необъятен. Никому из наших современников не дано охватить его наследие во всей полноте. Любому из нас рассуждать о «заблуждениях» или о «сомнениях» Толстого просто смешно. Помните, как М. Цветаева, сравнивая памятник А.С. Пушкину с мизерной фарфоровой куклой, говорит, что «он для нее такой большой, что она его просто не видит. Она думает – дом. Или – гром».

Л.Н. Толстой отразил все стороны нашей жизни в длинном ряде сочинений художественных, религиозно-философских, в дневниках, письмах, в выступлениях перед кружками молодежи, перед группами учителей, перед заводскими рабочими, перед крестьянами и т.д. Л. Н. Толстой неустанно писал и говорил о государстве, об искусстве, о религии вообще, об образовании, о науке, о браке, о собственности и многом-многом другом. Кто из нас интересуется этой стороной толстовского наследия? Единицы. Стоит упомянуть опубликованную в текущем году статью Бориса Вышеславцева «Лев Толстой». Как радостно было читать слова человека широко образованного, сугубо православного, но сумевшего преодолеть конфессиональную узость и сказать о Толстом, что он, как «гений каждой нации воплощает в себе и выявляет для всего мира душу своего народа, своей страны, своей природы, своей земли, своих небес». И далее: «У нас в России принято было венчать Толстого лаврами  как художника и побивать камнями как пророка. Но гений и лжеророчество – «две вещи несовместные»… Не настало ли для нас, русских время реабилитировать Толстого?». Позволю себе процитировать несколько слов из переписки И.А. Бунина и о. Киприана (Керн). Отец Киприан пишет: «Признавая всю правду Церкви в ее суде над Львом Николаевичем, я тем не менее любил его и продолжаю любить. И не только художника в нем люблю, а религиозного искателя тоже. Мне часто кажется (знаю, что завопят на меня за это), что в чем-то Толстой ближе к Богу и христианству чем Достоевский». На что Иван Алексеевич отвечает: « Вы совершенно правы, говоря, что Толстой «в чем-то ближе к Богу и христианству, чем Достоевский», только, простите, напрасно смягчаете свою мысль словом «в чем-то».

Задолго до своей смерти Л. Н. Толстой писал, обращаясь к своим читателям: «Я прошу всех тех, которые будут читать и понимать мое писание, откинув также, как и я, все светские соображения, имея в виду только то вечное начало истины и добра, по воле которого мы пришли в этот мир, и очень скоро, как телесные существа, исчезнем из него, и без поспешности и раздражения понимать и обсуждать то, что я высказываю, и, в случае несогласия, не с презрением и ненавистью, а с сожалением и любовью поправлять меня; в случае же согласия со мною, помнить, что если я говорю истину, то истина эта не моя, а Божья, и что только случайно часть ее проходит через меня, точно так же, как она проходит через каждого из нас, когда мы познаем истину и передаем ее.

Сегодня, спустя 100 лет после смерти  Толстого, мы имеем возможность свободного доступа ко всем произведениям Льва Николаевича: дважды издавалось полное собрание его сочинений, в большом количестве публиковались отдельными книжками его произведения религиозно-философского характера и, наконец, теперь существует Интернет, где пока еще присутствует далеко не всё написанное Л.Н. Толстым, но есть уже очень многое. Повторяя слова Б. Вышеславцева, снова хочется обратиться ко всем кто ищет пути нашего общего духовного возрождения: «Не настало ли для нас, русских, время реабилитировать Толстого?» Любимый Л.Н. Толстым Евангелист Иоанн писал: «Сам Иисус свидетельствовал, что пророк не имеет чести в своем отечестве»(Ин. 4.44).

Материал подготовлен Любовь Ивановной Бессоновой

и Марией Евгеньевной Кирилловой


http://tlt.poetree.ru/news/ne_nastalo_li_dlja_nas_russkikh_vremja_reabilitirovat_tolstogo/2010-12-05-700